Почему вытравливают слово «Автономия»?

Размышления члена конституционной комиссии Ю. Османова о тексте проекта Конституции «Республика Крым».

Конституционная комиссия Верховного Совета Крымской АССР разработала рабочий вариант проекта Конституции «Республика Крым». Уже из самого нового названия, которое намечается присвоить Крымской АССР, виден замысел комиссии уйти от принципиальных основ Конституции1921 года.

Противоправный характер этого замысла заключается в том, что в соответствии с Законом УССР «О восстановлении Крымской АССР», принятым 12 февраля 1991 г. первым шагом должно было быть восстановление Конституции Крымской АССР, действовавшей на момент юридического упразднения автономии крымскотатарского народа в 1945 г. Именно текст той Конституции и должен был быть положен в качестве рабочего варианта проекта новой Конституции под её настоящим названием – Крымская АССР. Именно такое представление автором настоящей статьи было вручено в Конституционную комиссию в сентябре 1991 года, как только было принято рабочее название «Республика Крым». Совершенно ясно, что понятие «автономия» из названия республики выброшено для того, чтобы устранить её главный признак – национальной государственности крымского народа. Это требование – сохранить название и сущность растоптанной Конституции остаётся в силе.

Проект исполнен кричащей беспомощностью и поэтому нуждается в радикальной доработке. Так, в преамбуле пишется: «Мы, свободные и равные в своих правах и достоинстве граждане…».

Следовательно, она сознательно разрабатывается как Конституция безнационального контингента и действительно такова по содержанию. Но уже в ст.1, гл.1, р.I, пишется: «Республика Крым – правовое демократическое государство созданное исторически объединившимися народами…».

Но ведь в таком случае Конституция должна брать за основу права именно субъекта конституирования – «народа». И описать все те права, гарантирование которых требуется для того, чтобы субъект конституирования получил условия для прогресса, мира и благоденствия. Но проект Конституции не описывает ни одного такого права и не гарантирует их даже косвенно. Отказавшись регулировать отношения между субъектами, объявленных в самом основном Законе (проекте), документ (в случае принятия его в таком варианте) приведёт к тяжелейшему взрыву. К такому взрыву, к которому привела практика игнорирования прав народов (хотя эти права были записаны в статьях Конституции). Теперь, даже конституционно эти права предлагается игнорировать.

Помимо чисто формального противоречия двух форм конституирования (гражданского общества и – сообщества субъектов народов), а в практической Конституции должно иметь место диалектическое единство двух этих факторов, сама по себе каждая из двух формул страдает поразительным дальтонизмом.

Во-первых, если говорить о населении Крыма как о гражданах, – то они отнюдь не «равные в своих правах» и далеко не свободные при таком конституировании. Крымские татары по-прежнему пребывают в режиме высыльного дискриминируемого народа, жестоко обираемого процессом «самовозвращения» - «естественной миграции», проводимой как государственная политика. Они жестоко страдают от безработицы, социальной незащищённости, сдвинуты на самые низы социальной лестницы и проект не даёт никакого даже намёка на исправление этого положения, а ведь именно государство должно дать гарантии такого рода, т.е. закрепить их в Конституции.

Конституция должна гарантировать, дать правовые условия соблюдения равноправия, возможности свободного национального существования и развития. Но проект не содержит и намёка на такие гарантии. Он поэтому не может считаться рабочим вариантом, ибо такое означало бы политику подавления существования крымских татар как нации, оставление этого народа в состоянии депортации.

Во-вторых, Крым отнюдь не представляет собой «правового, демократического государства, созданного исторически объединившимися народами». Его ещё предстоит сделать таким, и именно в этом и состоит подлинная цель восстановления Крымской АССР (решение Верховного Совета СССР от 28.11. 1989 г.). А пока народы оказались и остаются разъединёнными, крымскотатарский народ – изгнанным из Крыма, исторические связи и доверие между народами разорваны и попраны по-прежнему, программа, объявленная Верховным Советом СССР – саботируется. Какое же это «право» как не право сильного, какая же это «демократия», как не этнократия образца 1944 года?

А ведь на эту опасность указывало в предложениях, неоднократно представлявшихся Национальным движением крымских татар и конкретно – внесённых при проработке «рабочего варианта». Такого же рода предложения внесла комиссия Верховного Совета КрАССР по межнациональным отношениям. Но права народов, права меньшинств (по Евроконвенции), ни переходные статьи Конституции не предусмотрены «рабочим вариантом».

Если это не сознательное нежелание допустить восстановления национального существования крымских татар, то, во всяком случае, результат следования старым, скомпрометировавшим себя теоретическим установкам:

«… обеспечения равноправия граждан всех национальностей в сочетании с общими интересами и потребностями многонационального народа «Республики Крым» (п.28, ст.143, гл.25, р.IV).

Это старая доктрина Брежнева о «новой исторической общности – советский народ «Республики Крым» как колбаса, разрезанная на куски по «суверенным государствам», с целью и тщетной надеждой перехитрить историю. Опасные примитивные заблуждения! Граждане крымские татары (как и любой другой национальности) могут быть равноправными только тогда, когда созданы условия существования и свободного развития нации в целом. А для этого необходимо, чтобы крымскотатарский народ (как и любой другой народ – украинский, армянский, еврейский), сохранил на своей национальной территории компактное ядро, обеспечивающее стабильное воспроизводство национального языка, культуры. Только этого условия, конечно, недостаточно, необходимы широкие гарантии гражданского равноправия, но без гарантии национального существования бессмысленны и лживы уверения о намерениях строить гражданское общество.

И ещё: никак «общий интерес» не может препятствовать равноправию национальному, если это не имперский интерес. Никак гарантия существования в компактном территориальном, языковом, хозяйственном и политическом отношении ядра коренной нации не могут ущемлять «общего интереса», если это не имперский интерес. Ведь именно «общим интересом» мотивировалось преступление геноцида, осуществлённое с 40^-х годов.

Не могут быть свободными граждане русской национальности, если их, изображая «народом Крыма», отрезать от материнского ядра нации, от материнской республики. Так что «суверенное государство Крым», если при его конституировании нет величайшего лицемерия, обязано провозгласить в качестве краеугольного камня своей Конституции Евроконвенцию о меньшинствах, гарантировать крымским татарам Крымскую АССР как национальную государственность, как она гарантирована русским в России.

Статья 3 гл.1, р.I ссылается на некие «общепризнанные нормы международного права». Любопытно, что же следует считать «общепризнанными нормами» в парламенте, который единогласно проголосовал не так давно против того, чтобы Крымская АССР была «гарантом восстановления национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа»?

Ответ содержится в самом проекте: «Государственный суверенитет Республики Крым охраняется и гарантируется… неотъемлемыми правами народов на самоопределение и создание своей государственности» (ст.10, гл.1).

Тут надо разобраться. Во-первых, право на самоопределение ещё не гарантирует и тем более не охраняет суверенитета, а только создаёт предпосылку и историческое основание. Крымскотатарский народ никогда не утрачивал международного основания на право самоопределения, но оно попирается по сей день. И проект Конституции – яркое доказательство, – его право вообще признаётся, а государственного суверенитета он лишается.

Русский народ и украинский народ также имеют право на самоопределение и создание собственной государственности. Более того, каждый из них имеет эти права, реализовав их в суверенной России и суверенной Украине. Следовательно, проект Конституции Крымской Республики представляет Россию и Украину. А поскольку государственность крымских татар проект не предусматривает, то получается, что Крымское государство есть реализация права русского и украинского народов на самоопределение на территории крымскотатарского народа. Косвенно этот антиисторический и внеправовой императив находит подтверждение и в других, весьма существенных проявлениях. Согласно ст.153, гл.25, р.IV Законы Республики Крым… не должны противоречить Договору между Украиной и Республикой Крым, Конституции Республики Крым…».

Следовательно, договор между Республикой Крым и Украиной стоит вне Конституции Крымской Республики и выше неё по рангу, так что он, как можно понять, статье о Конституционном суде Крыма «неподсуден», и неподсуден этому органу. Но договор, конституирующий автономию в составе государства, не может быть рангом выше Конституции автономии. В противном случае он означает фиктивность государственного суверенитета Крыма. Этот дефект проник и в статью 6, гл.1, р.I, выводящую Договор, как из Конституции Крыма, так и из Конституции Украины.

Таковы главные несуразности проекта в сфере гарантий прав народов, права на самоопределение и вообще правового характера самой Конституции, преамбула которой (проекта) лишена исторической правды и содержания.

Введение раздела о правах народов и меньшинств, гарантий восстановлению и соблюдению национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа, переходных статей, обуславливающих правовое обеспечение процессу возвращения крымскотатарского народа, приведёт Конституцию не просто к цивилизованному виду, но и сделает её документом, отвечающим настоятельному требованию жизни – мира, стабильности, законности, международному праву.

От редакции: Ознакомившись с текстом статьи, мы спросили у автора – «имеет ли смысл его участие в работе Конституционной комиссии, выработавшей такой основной закон»? Вот что он ответил:

– Над вопросом о Конституции Крымской АССР мы начали работать с 1988 года, хорошо понимая, что без законодательного закрепления прав крымскотатарского народа, его возвращение и восстановление равноправия не будет обеспечено. Проект концепции Конституции Крымской АССР Национальным движением был выработан почти на год раньше, чем была создана и представила свой проект конституционная комиссия. Участие в заседании комиссии и её рабочих группах позволило нам оперативно в самом зародыше разоблачать замыслы и инициативы, направленные против крымскотатарского народа и делать это как на заседаниях, так и в живом общении в кулуарах, и моментально доводить наше мнение до комиссий Верховных Советов республик и центра, где собственно и рождается политический заказ: лишить прав коренной народ Крыма – крымских татар. Следовательно, моё участие в конституционной комиссии является осуществлением борьбы нашего народа в правовой среде. Знание всех конкретных обстоятельств и статус члена комиссии позволяет компетентно, своевременно и весомо разоблачать подготавливаемые против народа законодательные уловки. Ведь Конституция, когда она будет принята, станет обязательной к исполнению, даже если она противоправна и в этом случае станет новым барьером для возвращения народа. Наша задача как можно скорее поднять голос протеста. Отказ от участия в такой борьбе только помог бы сделать (уловки) это скрытно и ещё более надёжно.

«Достлукъ» № 51 (129), 19 декабря 1991 г.

Comments: